Памяти Вадима Соколова (strjem)

[strjem]

Даааа, весёленька выдалась ночка. Сполоснув руки уже остывшим чаем, не плестись же до речухи в темноте, он улёгся на новом месте. Пальцы стали липкими от сахара, ну да Бог с ними, утром можно будет помыть. Лежать стало тепло и даже жарко. Естественно он понимал, что это не на долго, но до утра уж точно должно хватить. Куртку можно было теперь снять и ею же укрыться, ведь греть стало с низу и от костра а треть тела была подставлена холоду. Сон окончательно улетучился. Хлебнув из фляжечки, не ради согреву, а теперь уж точно ради эффекта и запив это дело холодным чаем, Васька закурив принялся смотреть на звёзды. В астрономии он не был силён, хотя созвездий знал достаточно. В его школе преподавателя сего предмета не было, вот им и ставили оценки в соответствии с остальной успеваемостью, за здорово живёшь. У него была твёрдая в под стать с остальными предметами - тройка. Наука интересная, по этому сам читал, что мог найти, не из школьного курса конечно, да и фантастика ему всегда нравилась. Звёзды горели тусклым светом. Одни мерцали меняя цвета, другие тлели одинаково холодно. Он не верил в бабок ёжек, в призраков, джинов и прочую чушь, но небо его всегда повергало в ступор. Как понять, вселенная это "бесконечность"? У всего есть начало и соответственно логичен конец. У палки, у дороги, у жизни в конце концов, рост, длинна, да какая разница, пусть даже шар, но это всё понятно, а тут "бесконечность" - бред, ложен быть конец и всё тут. Ну а если он там где то есть, то что за ним!? Обычно Васька старался об этом не думать, мозг закипал, но тут само так сложилось из позы на лежанке и обстоятельств. Не веря во всякую ерунду и сказки, он оставался суеверным малым. Не брился перед рыбалкой, хотя возможно сие было не суеверием а просто правилом для ленивых. Всегда здоровался с водоёмом на который приезжал и обязательно по названию. Просил реку или озеро не быть к нему равнодушным и чем ни будь одарить, а достав рыбу, всегда благодарил. Хотя благодарил даже за поклёвки и сходы, но всё это исключительно про себя. Никому и никогда про это не рассказывая, стесняясь своей внутренней дикости, доставшейся в наследство от далёких предков на генном уровне. Ведь если разобраться, рыбалка, как и охота у других людей, это тоже всё тоже наше наследство из доисторических времён. Так вот он размышлял, размышлял и на конец, когда мысли перепутавшись скрутились в один огромный клубок - уснул. Вертелся или нет, он не помнил, помнил только, что разбудили его журавли, надрывно и грустно курлыкавшие где то за речкой. Один заводил и тут же его курлыканье эхом подхватывала вся стая. Над пожней висел тяжёлый туман. Лежанка всё ещё оставалась довольно тёплой. Костёр прогорел, Васька даже не мог вспомнить, мешал и подкладывал ли он туда паленья ночью. Раздуть тлеющие угли было плёвым делом и он поёживаясь от холода побежал к речухе умываться и набрать воды для чая. Окончательно придя в себя, быстро позавтракав двумя булочками и затушив костёр самым что ни на есть рыбацким способом, он отправился дальше, к реке, за мечтой.

[strjem]

Речуха, как и вчера несла свои воды настоенные на прошлогодней и затонувшей листве, да болотинок в лесах, что подпитывали её ручейками, от чего их цвет был схож с крепко заваренным чаем. Было сыро и холодно. Потеплеет только к десяти - одинадцати, подумал Васька, не раньше, а пока дабы согреться, нужно двигаться. Листья на черёмухе за ночь вылезли из почек ещё больше и начали раскрываться. Цвет зелени пока ещё не приелся как летом, когда его попросту не замечаешь, и ласкал глаз своей свежей изумрудной кислотностью. До первого места минут десять хода. Летом это место можно было бы отнести к знаковым, а сейчас трудно сказать, посмотрим. Песчано - грязевой язык шёл вдоль всего протяжения ямы. Место было не широким и яма проходившая под противоположным берегом меж кустов тальника и нагромождений из топляка, подходила к этому берегу в плотную. От сего приходилось идти по этом грязевому дну почти по критической линии сапог, да ещё каждый шаг растопыривать на ногах пальцы что бы с трудом их вытаскивать из засасывающего суглинка. Из дна вырывались тысячи пузырьков болотного газа и сильно раздражали Ваську не столько мерзким запахом, сколько шумом который создавали. Пеструха рыба ушлая и с настороженностью относится ко всему, что вселяет угрозу. Летом на этой яме можно было поймать с пяток отличных рыбин, а то и больше. Столько же увидеть и нескольких переколоть, но в этот раз учитывая спецыфику проводки, рыба не велась. Пропахав весь берег по колено в вязкой жиже и оставляя за собой длинный шлейф мути он так и не увидел ни одного выхода пеструхи. Из - за лозняка с ошкуренными ледоходом ветками в воде, забросы можно было делать только поперёк, а рыбе это не нравилось. Теперь можно опять пробежаться с километр и согреться. Речуха тут занесена песком и ям вообще на этом участке нет. Благо идти пришлось по настоящей старой пожне, что граничила с заброшенным хутором. Дальше будет тяжко. Ям будет столько, что рыбу там и летом не сыщешь. Тут в одной единой речке было намучено столько всего, что голова шла кругом. И мелиорация с десяток километров, и участок с натуральным болотом, где она дробилась на несколько рукавов, и километра три сплошных ям с петлёй на петле, да таких, что слона стоя спрятать можно было, и километров шесть сплошных перекатов. Вот только жизнь была не везде, выборочно как то. То пусто, то в каждом приямке стоит. Встретил Васька там как то дедка, чей хуторок стоял на взгорке, а сам хозяин копошился в огородике, прям у уреза кустов вдоль чечухи. Он поприветствовал дедка, мол - Бог в помошь, так старик просто был в шоке узнав, что в этой речке, что то водится.

[strjem]

Эээх, "иван чай" зацвёл и "медуница" то же, близится конец, конец лета, а жаль!

Сегодня, уже в который раз, испытывать судьбу на этом участке было не просто глупо, а безрассудно. По сему можно смело шагать три километра до перекатов. Да и до посёлка нужно успеть дойти, что бы успеть на автобус, с которого ещё раз придётся пересесть, правда уже в маленьком городке опять же в автобус, он то и довезёт Ваську до дома, если всё сложится. Если бы он пытался пройти сей глубокий участок, то ближе к его концу шла какая то военная железная дорога. Шла она из ниоткуда в никуда. Только один раз, ночью, около трёх, по ней медленно прополз состав с зачехлённой техникой не то дальнего, не то ближнего действия. До этого он думал, что дорога попросту заброшена. Пару раз ему доводилось ходить по ней, как всегда по наитию определяя где свернуть в лес что бы через несколько километров попасть на просёлок, а по нему на дорогу с автобусом.
Три километра не расстояние, тем более, что пока весна, можно шагать по молодой поросли травы как по асфальту.
Рыба начинала попадаться ещё на подходе к перекатам, в последних ямах. Васькино сердце опять начало стучать чаще, прямо как на свидании. В голове прокручивались видео обрывки прошлых удачливых поездок и схваток с бойцовой рыбой. Вот и первое место. Собственно несколько мест он пропустил в виду сложности, а точнее утопичности их облова в это время. Река делая плавный изгиб упирает свои воды в очень крутой поворот и резко свернув уходит далее в низ. Лучше всего ловить с язычка пробрасывая приманкой речуху поперёк и на вход в яму, но это позже. Сейчас же придётся облавливать выход из ямы и её начало, то есть вход. Выход оказался либо пустым, либо рыба проигнорировала приманку, а может и не увидела, хотя Васька старался. Бывает и такое, что рыба атаковала без поклёвки, но рыболов попросту этого не заметил по ряду всевозможных причин, да не важно, нету и Бог с ним. На входе с точностью до наоборот, он видел трёх форелей разного размера. Изловил правда только одну, да и то заурядную. Ещё одна интересная ямка оказалась и вовсе пустой, что настораживало, ведь сейчас не время перекатов. Осталась последняя, которая начиналась уже из бурляка. По речке плыла довольно плотная пена и занимала всё пространство водной глади. Белые хлопья чётко вычерчивали все струи и завихрения воды. Их конечно видно и так, но с пеной это смотрелось гораздо интереснее. Будь это в первый раз, возможно сие помогло бы ему в чтении речки, но она давно была многократно прочитана. На дне покоились два огромных бревна параллельно течению и ещё одно потоньше, впилось в песок наискосок, чуть пониже двух первых. Всё началось буквально на первом забросе. Рыба просто впала в неистовство. Выскакивала из под брёвен одна за другой, но чаще накалывались нежели попадались. Не всех клюнувших удалось разглядеть из за пены, но четырёх разно - размерных удалось поймать.

[David]

Вот же долбаный интернет, а я тако текст написал.
Буду краток, спасибо Вам, читаю с огромным удовольствием, мне бы так астрономию читать.

[strjem]

David, да ладно, может я для себя пишу, что бы не забыть. Памяти то нет....

По большому счёту вся рыбалка состоялась ещё вчера и Васька это прекрасно понимал. Верить в чудо и надеяться повстречаться ещё раз за одну рыбалку, с трофейной форелью, было не призрачным делом, а попросту безнадёжным. Это как сорвать джекпот в миллион, не купив лотерейный билет на розыгрыш.
Начинались бешенные бурляки с крайне редкими омутками в шиверах и маленькими прибрежными карманчиками по краям перекатов. На протяжении нескольких километров речуха становилась широкой, бешенной и своенравной в своём каменном ложе, сваливаясь по колоссальному уклону, она неслась через ущелье, как его называл Васька за высокие и крутые берега. Они, покрытые в основном смешанным лесом уходили высоко в верх. Лишь однажды летом, решив прервать рыбалку, он вскарабкался на самый пологий казалось бы береговой косогор и сильно потом об этом пожалел. К концу пути ноги просто отказывались слушаться, а руки болели от постоянного подтягивания на кустарниках и корнях деревьев. К моменту покорения этой верхотуры, силы окончательно иссякли. Долго потом он лежал на опушке приходя в себя.
Шум от водного потока, несущегося и бьющегося об огромные гранитные валуны, стоял сильнейший. Летом, по меляку всё менялось, а пока на частых поворотах без дополнительной опорной палки, в воду было лучше не заходить. И ещё огромное неудобство доставляло хождение по береговым камням окатышам. Они постоянно норовили провернуться под ногами, что проводило к довольно частым болезненным падениям.
Вот и первый малюсенький прямой столик в доломитовом проёмчике с неким подобием каменного утёсика на противоположном берегу. Под обрывчиком карманчик с ямкой и обратным течением. Пара ошкуренных ледоходом веток черёмухи и молодого склонившегося клёна не столько создавали форелевый домик, сколько мешали ловле. Дно в яме пустое, сплошная плита, как асфальт. Все брёвна и деревья попадающие в воду на этом участке, моментально уносились течением, а если и застревали меж валунов на перекатах, то толку от них, в плане будущего укрытия для рыбы, не было никакого. Тут практически отсутствовал песок или суглинок, дабы вода ударяясь в препятствие, сильнее била в дно и могла его размыть до хоть маленькой ямки. Обычно в этом карманчике стояли не большие пеструшки. Даже средняя рыба тут никогда Ваське не попадалась. Укрытия от солнца нет и как следствие - нет уважающей себя рыбы. Первые несколько забросов еще раз подтвердили правильность его догадок. Пара форелек чуть больше детсадовского возраста атаковали приблудку и к счастью не засеклись.

Всё, нужно спать. Уже сегодня на работу....

[strjem]

Нужно двигаться, время течёт как вода сквозь пальцы. Опять он задержиться наверняка до последнего и вновь, почти как всегда с ним это бывадо, придётся почти бежать на автобус. В чудо потрёпанной моторизованной сельской техники, Васька обычно садился вымотанным в конец и на последнем издыхании. Лицо горело и наверное напоминало по цвету томат, от перенапряжения и хотя он этого не мог увидеть попросту чувствовал, чувствовал как всё оно горело. Только лишь оказавшись в салоне, на сидении, можно было расслабится и напиться.
Довольно длинный прямой участок не представлял для ловли никакого интереса, возможно только глаз поласкать и в реалии оценить степень уклона реки, да полюбоваться красотами ожившей природы. На фоне желтизны, серости и черноты, как стволов деревьев так и кустарников, буквально сияли всполохами изумрудные полянки проклюнувшейся листвы черёмухи. Всё это великолепие дополняли белые ветреницы и редкие ультрамариновые пятна из кучек подснежников на буро - зеленоватых кочках мхов. Камни торчащие в потоке тоже имели огромное многообразие как форм, так и оттенков. И белые, и красные, и в крапинку, точно заколдованные гигантские божьи коровки. Птицы сновали в весенних заботах. Трясогузки, пеночки и кулички. Последние часто играли с Васькой в догонялки. Улетев от него с писком в перёд. Там , они бегали по береговому песку или перепрыгивая с камня на камень, как будто его дожидались. Стоило ему переступить невидимую черту, как кулички становились на крыло и снова перелетали на такое же расстояние. Так могло продолжаться довольно долго, пока игра не наскучивала птицам. Трелей прочих пернатых из - за шума воды почти не было слышно. Сойки со скрежечущими голосами и вороны, те да, а пение остальных тонули в стонах воды. Однако же пиком красоты и совершенства всех форелевых речек были зимородки. Яркие как маленькие попугаи, сине - зелёные птички с контрасто оранжевым клювом, носились вдоль речух как пули. В редких случаях их можно было наблюдать сидящими ка камне по среди потока, или на веточке у воды высматривающими маленьких рыбёшек. Однажды такой красавец сел Ваське на кончик спиннинга. Мотнул пару раз головой в верх - в низ, будто здороваясь и издав длинный свист унёсся дальше по своим рыбацким делам.
Всё это проплывало мимо как в кино пока он быстрым шагом шёл по уклону реки в верх. Вот и первый поворот с приямком и карманом. Тут не только обратка в пене, а буквально водоворот. На дне есть пара камней, а следовательно и надежда на рыбу. Не прячась, ведь пена его скрывала, он подошёл к наиболее удобному месту для заброса и вот, после едва заметного шлепка, приблудка заиграла в потоке под пеной. По большому счёту, она даже не успела пройти и пары сантиметров, как спиннинг изогнулся практически без поклёвки. Через мили секунду, форель уже трясла всем своим телом в воздухе. Не долго покрутившись на кругах, рыба сдалась. Ну как же она красива, прям подводный зимородок, или летающая форель, подумал Васька! Добротная, упитанная тридцать пяточка, но окрас уже другой. У этой ещё не сошёл зимний наряд. Она была не жёлтая, а белёсо - фиолетовая, от чего рубиновые пятна и молочная окантовка были не яркими, а какими то размытыми. Не касаясь рыбы руками, он опустил рыбу в воду держа ройник зажатым в корнцанге, после чего стряхнул. Рыба спокойно, но уверенно скрылась в приямке, а Васька как всегда после поимки сел на береговой камень и закурил.

[strjem]

Усталость уже чувствовалась, но какая то приятная, а не удручающая. Так уж на него действовали эмоции. В новь сопереживая пережитое он разглядывал сапоги с прилипшими к ним песчинками, хотя и не видел их, так просто, взгляд упёрся в первый выхваченный из окружающего мира предмет и всё. Придя в себя Васька заторопился дальше.
Опять ходьба в верх к истокам речухи, опять предательские не устойчивые береговые окатыши. Стало не по погоде жарко, это просто трудности перехода гоняли кровь с удвоенной силой. А тут ещё пара крохалей на пути. Васька не так что бы не любил этих птиц, он их ненавидел! Сейчас они ещё без выводка и была хоть и слабая, но надежда, что птицы улетят, а вот с выводком им лететь некуда. Мать птенцов не бросит ни за какие коврижки. Никогда он не видел что бы крохали плыли в низ по течению, только в верх, как бы сложно это им не давалось. Хотя какой там плыли, они всегда бежали по воде громко хлопая крыльями. Так же гуртом неслись птенцы, все пятнадцать, двадцать штук. И плевать им было на ту форель ради которой Васька забирался в самые дикие дебри и потаённые уголки родного края. Легче было их обойти нежели тягаться, что он как правило и делал, но не в этот раз. Ведь не лезть же на косогор. Да и проход для обгона должен быть примерно с километр, птица эта не предсказуемая и ради своей безопасности тоже делает очень дальние забеги. Васька прячась за кустарниками максимально близко подкрался к птицам отдыхавшим на берегу и захлопав в ладош громко крикнул. Чуда не произошло, крохали в панике сорвались с места в верх, против течения. Вот же невезуха, мелькнуло в его голове, а настроение резко упало.
Пару ямок он пропустил даже не пытаясь ловить. Делать нечего, дорога тут одна, в перёд, дальше видно будет. Если птицы через время почувствуют себя в безопасности и будут просто плыть, может и не так страшно?

[strjem]

Третий закуток его всё таки остановил, уж больно он был симпатичным и не стандартным для этого участка реки. Затишка находилась не в береговом прижиме с поворотиком а по серёдке речухи. В аккурат почти на самом центре покоилось бревно невообразимых размеров, а может попросту кусок бревна. Остатки затонувшего некогда исполина в верхней части было занесено камнями, вот и сейчас малая верхняя его часть виднелась из воды. Не так что бы сие место сильно отличалось от заурядных каменных истуканов разбросанных по руслу, но бревно лежало слегка поперёк зажатое тремя валунами и под ним была ниша, условно говоря, домик. Так вот получалось, что средь бешенного потока, на поверхности была эдакая не большая глубокая лужица с очень слабым течением и практически без обратки. А вдруг крохали преодолевали это место не по серёдке, да и шум реки, если только они не били крыльями форели по голове, мог скрасть издаваемый ими шумный побег от опасности. Возникал правда вопрос, будет ли рыба в весеннее время находится в таком месте, более характерном для летней стоянки, но не проверишь не узнаешь. Обо всём этом думал Васька приближаясь к затишке и вальсируя на предательски не устойчивых камнях. Хотя, если разобраться, на сём участке слишком мало мест для стоянок рыбы, может и повезёт. Первый заброс не получился. Он вышел длинноватым и захватил проводкой лишь нижнюю часть омутка. На звук шлепка в таком шуме воды, тоже расчитывать не стоило и Васька тут же выхватил приблудку из воды, дабы не тратить драгоценное время. Так обычно случалось на второй день рыбалки, когда уже наваливалась усталость. Свои неточности он называл - "замыленным глазом". Чаще конечно это было связанно с забросами снасти в кусты, но тут кустов не было, а огрехи всё так же повторялись. Соберись он и делай всё повнимательней, такого бы не случалось, но это всё в теории. Второй заброс получился можно сказать "идеальным" и золотая рыба попросту не могла устоять, и она отозвалась. Без преследований, шныряний по сторонам и выкрутасов, форелевая тень как то слишком медленно, как ему показалось, вышла из под бревна, но при этом очень быстро настигла приблудку и уверенно села на тройник. Мгновенный разворот с попыткой достичь спасительного козырька под деревом, наткнулась на явное сопротивление этому действию со стороны Васьки. Победителем конечно мог стать только один, рыболов, рыба же при благоприятном стечении обстоятельств попросту обретала свободу. После нескольких отчаянных прокрутов, леска вдруг как то ослабла и появилось удручающее ощущение схода или обреза жилки о камни. Растерявшись на секунду, он потерял рыбий силуэт из виду. Вот только форель попросту оказалась хитрее чем претендент на победу. Она быстро метнулась рыболову на встречу и в какой то момент, резко развернувшись и выскочив из воды, тряся при этом всем телом в воздухе, освободилась от крючка. Постояв с опущенным спиннингом с пол минуты, он закурил и не садясь для переоценок пережитого, пошёл дальше.

[strjem]

Ноги всё так же шли по камням, глаза выискивали опасные, неустойчивые места, вестибулярный аппарат был задействован на полную мощность, а в голове, независимо от окружающего его мира, прокручивались допущенные ошибки в результате которых форель сошла. На вскидку она была сороковкой, но не суть, главное было то, что в таком свободном и беспроблемном месте, ни тебе завала, ни тебе мешающих вываживанию кустов и веток, рыба оказалась хитрее Васьки. Он не считал себя умнее других, но уж мудрее рыбы был точно. А тут такой конфуз. Конечно это не трофей был и возможно форели попросту повезло, но он должен был это предвидеть, но не предвидел.
Прошагав около километра, Васька вышел к пожалуй единственному повороту на этом бешенном участке реки. Глинисто - каменистая осыпь, тут подходила к самой воде. На осыпи валялись ещё не сползшие с воду орешины и одна свежая ель, чья макушка была погружена в самое начало поворотного омутка, а большая часть так и покоилась выше на косогоре. Благодаря такому положению дерева, его макушка вместе с зелёной хвоей и шишками упирались в дно, аккурат по серёдке прогона ямки.
Всё это великолепие дополняли валуны покоящиеся на дне. Ну что же, можно приступать.
Вход в омуток оказался пустым. Этого следовало ожидать, учитывая небольшую глубину и пока ещё малое количество насекомых. Сейчас рыбе легче питаться шитиками нежели ждать редких насекомых, да и вряд ли ими наешься. Пара первых крупных бульников на дне, показали наличие трёх, а может их там было больше, не крупных пеструх. Конечно Васька понимал, что главное, козырное место, находится под верхушкой ели, но держал это место на десерт.

[strjem]

Пожалуй пора завершить эту конопатую тягомотину.
Где я там остановился, в смысле на чём, на десерте? А на десерт был торт со взбитыми сливками, ежевикой и голубикой. Эклеры, корзиночки с фейхоа, а так же мороженое с лансиумом и мангостином....
Ну да, ну да, там про ёлочку новогоднюю было с шишками в воде, я прочитал.

Началом всему плохому послужило солнце. Оно предательски поднялось над каньоном в аккурат за Васькиной спиной. Стало заметно теплее, но на просветлевшей и немного упавшей за сутки воде, учитывая то, что день ещё только набирал силу, тень от рыболова почти касалась противоположного края ямы. Присев на корточки, что бы хоть как то снизить вероятность своего обнаружения, он сделал первый заброс чуть повыше уходящей в глубину хвои. Всего лишь слегка выше обычного, но это было осознанно. Не пуганая рыба вполне могла высунутся из под густых веток, пол мера, всего то. Но форель не вышла. Делать повторный заброс на таком же удалении не имело смысла, это могло насторожить рыбу, если конечно её уже не насторожил первый заброс. Второй проброс пришлось делать под завал, а ель, это очень коварное дерево с неимоверным обилием веток. Результат был почти известен - зацеп, но Васька делал ставку на проворство и жадность форели боящейся упустить предполагаемую еду. Правда сейчас весна, может и не сработать, но не проходить же мимо такого вкусного места. Приблудка приводнилась, а это всё пронеслось в его мозгу за время её полёта. Вот и мягкий тычёк рыбы, но в следующую секунду случился жёсткий зацеп. В том, что рыба боднула приманку, Васька не сомневался, но толи промахнулась, толи не засеклась, но теперь это уже не имело значения. Приблудка мёртво засела в ветках хвои. Банальные подёргивания с надеждой на высвобождение, как и предполагалось, результатов не принесли. Присев на какую то замшелую корягу и закурив, он начал обдумывать возможности спасения столь дорогой приманки, да к тому же одну уже потерял вчера на трофее. Это попросту не простительное расточительство. На косогоре пришлось вырезать длиннющую лещиновую жердь, сырую и от того жутко тяжёлую. Зайдя в воду на сколько позволяли забродные сапоги и держа леску в одной руке, второй он едва справляясь с тяжёлой жердиной, всё пытался двигая по леске концевой рогаткой попасть в место зацепа.

[Валерий]

Однако филонит аффтар больше двух месяцев, небось дубасит рыбаса по ямам.

[strjem]

Голова понимала всю безнадёгу затеи, уж слишком велико было расстояние до зацепа, да и течение пусть и не сильное, но очень мешало управлению жердью, а вот руки продолжали делать глупую работу. Васька не заметил как песок предательски вымывается из под ног и был за это жестоко наказан. Вода хлынула в тот самый сапог, что находился чуть глубже по свалу. Холодная, она обожгла ногу и в миг достигла носок. Выругавшись он повернул было к берегу, но нога завязла в плывуне. Ну что за невезуха - подумал он? Рванув посильнее Васька едва не оставил заброд в песке. Пришлось всё повторять, но уже придерживая голенище рукой. К тому моменту вода уже заполнила всё мало - мальски свободное пространство. Раздевшись и выкрутив штанину, а за тем и носки, Васька призадумался, что делать дальше. Нога мокрая, блесна в зацепе, место испорчено, как впрочем и рыбалка. Да и последнее оно было, это место, на сём участке. Пара приямков впереди, не в счёт. Пора заканчивать и мокрым, но за то не торопясь как всегда, а спокойно, идти на автобус. Один только вопрос оставался без ответа, как поступить с приблудкой, столь уловистой и дорогой? Васька закурил сидя на камне и почему то вспомнил, как однажды, специально плавал весной за блесной, которую зацепил посреди огромного мельничного омута....
Дело было за пару, или чуть поболее годков до сего злополучного дня, в начале марта. Ездил он тогда за весенней кумжой - стилхедом на одну речушку. Приманок у него было с собой штук пять и все самодельные, но одна совершенно особенная. Её они сделали с товарищем накануне и сразу стало понятно, что сие изделие не только шедевр рук человеческих, но и рыба за ней в очередь будет выстраиваться. Товарищ в тот день работал и Васька отправился один. Пришёл с автобуса прямиком к плотине. За рекой стоял старинный остов от мельницы из огромных гранитных валунов, а плотину попросту переделали и над ней проходила дорога. Выше было водохранилище, а под дорогой покоились два штрека плотины. По одному естественным способом сливалась вода через бетонный огромный куб - лоток, второй же служил на случай экстренного сброса воды и постоянно был закрыт, разве только в паводок его использовали.
На водохроне стоял лёд, по закраинам омута тоже. Васька спустился по боковой раскисшей дорожке к закрытому штреки и сделал первый заброс новой блесной наискосок, прямо в бешеный поток тёмной весенней воды. Приблудка играла где то в толще сносимая бурляком к тиховодью. Пройдя метров так с пять, туда, где течение уже небыло таким сильным, блесну кто то в глубине тихонько боднул, не то трогая, не то отгоняя, а потом спиннинг согнула мощная потяжка. Он уже и не помнил, но сейчас казалось, что ему и подсекать то не пришлось, не до этого было, так как рыба в раз дала бой. Сделав пару эффектных свечей, кумжа рванулась на в самую середину струи водосброса. В общем то это было хорошо, потому, что если бы она, как у нас говориться - "побежала" в низ, исход схватки был бы предрешён. Самка кумжи на вскидку была около шести килограмм, или чуть больше, точнее определить он не мог. А вот то, что это была самка, как раз распознать не составляло проблем по маленькой голове. На рыбу такого размера леска намотанная у Васьки на катушку явно не была рассчитана, да и по самому береговому урезу омута в низ по течению росли деревья ольхи, от чего попытка преследования сводилась на нет. Рыбу несколько раз удавалось подвести довольно близко, но каждый раз она опять уходила в струю. Это было не плохо, она сама себя изматывала в потоке. Но в какой то момент леска ослабла, кумжа сошла. Так бывает, хотя казалось бы видимых предпосылок для этого не было, Васька всё делал правильно.

[strjem]

Такой крупной кумжи он ещё не ловил, хотя нет, пожалуй всякий раз мечтал поймать, но не получалось. Слыхал о поимках и больших экземпляров, но верил в эти россказни частично. Народ вечно любил преувеличивать, при чём не только свой улов, но и чужие трофеи то же. Дальше поэтапно эти слухи множились у костров на ночёвках, да по домам, на кухнях, особливо за бутылочкой расслабляющей и веселящей жидкости. Каждый раз рыбы не только множились и обрастали весом, но и совершенно невероятными подробностями вываживания, про сломанные спиннинги, изрезанные лесками в кровь руки, а в подтверждения правдивости всего перечисленного, всяк говорил, что сам это видел. Да что там разглагольствовать за других, вот она была почти на берегу, эта огромная по Васькиным меркам рыбина....

Простите великодушно. Нужно срочно метнуться за голавликами.

[strjem]

Не повезло, суровая рыбацкая неизбежность от разочарования после схода крупного экземпляра поедала его самолюбие. Единственное чем он себя успокаивал, так это то, что там где была самка кумжи, обязательно должны быть и самцы, ну хотя бы один. Размер у них конечно не такой большой, однако борются они за жизнь не менее отчаянно.
Следующий заброс Васька решил сделать чуть ли не рекордным по дальности. Выбрав самый удобный для будущей проводки угол он метнул блесну под самый противоположный берег ямы. Блесна где то там поигрывала, он это чувствовал слегка вращая ручку катушки, остальное делало течение и законы физики. Примерно на середине ямы произошла долгожданная поклёвка, эдакий жёсткий тык. Васька размашисто подсёк, но вожделенной ответной потяжки не случилось. Блесна осталась на прежнем месте, как прибитая гвоздём. Он отказывался верить в случившееся, это зацеп. По началу рыбалки сход рыбы, теперь новая напасть. Для начала, как это водится в среде рыболовов, он начал отчаянно потряхивать спиннингом. Иногда сие помогало, но не в этот раз. Проделав ещё несколько известных ему не хитрых приёмов позволяющих оставатся на месте без какого либо передвижения по берегу, но не добившись положительного результата, он решил пройти ниже по течению и попытаться отцепить приблудку по ходу её движения, так сказать до зацепа. Проделав множество акробатических трюков с провисанием над ледяными закраинами ямы, цепляясь за мокрые стволы ольхи и лозняка, измазавшись сам и испачкав одежду зеленью мха с грязью покрывающей деревья, он достиг нижней части омута. Теперь возможно удастся освободить единственную из всего Васькиного арсенала, нужную для сегодняшней ловли блёсенку. Но и тут его ждало сплошное разочарование, эта попытка тоже была не удачной. Напрасной оказалась вся эта эквилибристика с рискованными провисаниями над ямой, но он не собирался сдаваться и решил сделать такой же сложный путь в обратном направлении, после чего он собирался подняться на плотину. Если и оттуда не удастся освободить блесну, то идти до конца, на противоположную сторону омута.
Воплотив в жизнь всё задуманное и вновь потерпев фиаско, он уже начал впадать в отчаяние. Понимая, что всё остальное богатство приманок покоящахся на дне заветной коробочки, попросту не имеет ни какой ценности, он решил использовать последнее средство - плыть. После всех этих мытарств отнявших у Васьки утро, на первый взгляд это не казалось чем то из ряда вон выходящим, но принимая во внимание температуру на улице и в совокупности температуру воды, идея уже не казалась такой простой в осуществлении.

[strjem]

Присев у бетонной опоры закрытого штрека плотины он начал раздеваться догола. Вот дурак, плавки дома забыл, издеваясь над самим собой думал Васька, стуча при этом зубами от холода. Стащив с себя последнее и оставшись в чём мать родила, он уже было ринулся к воде, скинув предварительно дужку лесоукладывателя на катушке и держа жилку в руке, как на плотину зашла селянка и медленно так, с достоинством, перешла на противоположную сторону. Вторая попытка так же оборвалась не начинаясь, так как на плотину заехал трактор с бочкой на прицепе и став в аккурат по середине стал закачивать воду из водохранилища в районе квадратного слива. Длилось сие действие минут двадцать. Васька уже весь посинел, покрылся мурашками и его не шуточно трясло. Куртку то он накинул, а вот штаны одевать на сырые ноги а потом их стягивать, туда - сюда, просто не мог. Не такое простое это дело я вам доложу. Трактор уехал и на его место почти сразу приехал "Газик" с синим ветеринарным крестом на фюзеляже. Кабину покинул некий здоровенный мед брат в грязном белом халате поверх фуфайки и удалился в сторону близлежащего хуторка, что стоял за самой плотиной. Более ждать и терпеть холод Васька не мог и он ринулся к воде по скользким круглым валунам. Понятия не имея о глубине под закрытым штреком он шёл наобум. Когда его ноги коснулись воды, Васька тысячу раз пожалел о том, что задумал. Его тряхнуло так, что чуть сердце не остановилось. Будто стоя на сыром полу он ухватился за оголённые провода под напряжением. Много раз ему доводилось проваливался под лёд на зимних рыбалках, но тогда, находясь в одежде, тело не сразу получало шоковый удар холодом, а постепенно. И на Крещенское купание это не было похоже. Там человек это делает во Славу, или во Имя Господа, а тут за здорово живёшь, но отступить он уже не мог. Чем дальше он заходил в воду тем глубже становилось. С каждым маленьким, осторожным шагом берег уходил в глубину примерно сантиметров на двадцать. Совсем скоро вода дошла ему до шеи и он поплыл, хотя совершенно не был к этому готов. Его мышцы сковал жуткий холод, а самого трясло как последний оставшийся на дереве осиновый лист под порывами ветра. Добравшись до середины омута Васька вновь почувствовал спасительную землю под ногами. Середина, что была под средним быком - опорой, оказалась отмелью. В паре шагов дальше бушевал поток водосброса.

[strjem]

Многое, что случается с нами в жизни оказывается либо глупостью, или банальной, случайной несуразицей. Именно так было и в этот раз с Васькой. Он стоял замёрзший, весь синий, по пояс в тёмной воде на отмели и смотрел на новогоднюю ёлочку до половины занесённую пуском. Кому то пришло в голову выбросить деревце после праздников и именно его приблудка зацепилась за это чудо ощетинившееся ветками как дикобраз. Пойди он изначально на плотину всё бы было не так плачевно. Наверняка блесну удалось бы стряхнуть, ведь тройник даже не сидел в ветке, а попросту держался за неё. Но Васька полез в нижнюю часть омута и тем самым леска зацепилась за соседние ветки, от чего все попытки её освобождения сводились к нулю. Тяни в любую сторону, всё одно мёртвый зацеп получался.
С нескрываемой обидой и даже злобой на самого себя, он откусил леску, сунул блесну за щёку и на сколько это было возможно сделать скованным от холода телом, отправился в обратный путь, к берегу. Он не видел что происходило вокруг, попросту не мог этого видеть, все его чувства и мысли сходились на том, что бы это самоистязание поскорей закончилось. А в это время за ним наблюдали. Некоторое время назад к машине вернулся мед брат и с интересом наблюдал с верхотуры плотины за происходящим в низу. Когда Васька поплыл, сквозь помутневшее сознание он услышал свист и крики, но продолжал делать лишь те движения, которые были заложены в программу движений для достижения конечной цели. Ноги скользнули пальцами по скользким камням и через пол метра тело, уже совершенно отказывающееся подчиняться - выпрямилось и наконец то приняло вертикальное положение. Уже в бессознательном состоянии, падая на скользких камнях, весь измазавшийся грязью, он дошёл до вещей. Благо, что лосося, Васька всегда, когда конечно доставал, упаковывал только в старенькую натуральную наволочку, вот и послужила она ему полотенцем. Вытираясь и растираясь одновременно он чувствовал как тело разогревается и в него возвращается жизнь. Свист и окрик с плотины, перекрывающий шум потока воды повторился и Васька вскинув голову вверх, увидел того самого здоровенного мужика в грязном белом халате, который ходил на хуторок. Дядька улыбался во весь рот и тряся в воздухе кулаком с задранным большим пальцем выкрикивал: "Молодец, молодец!". Став невольным свидетелем происходящего и поняв, что это не психованный "морж" делает заплыв, а обыкновенный рыбак, мужик оценил происходившее по достоинству. Помахав незнакомцу он оделся в сухую одежду и испив пару кружек горячего чая из маленького стеклянного термоса, окончательно согрелся.
В тот день Ваське всё таки удалось поймать одного чёрного как смоль кумжонка, в паре километров ниже по течению и именно на спасённую блесну, хотя это другая история....

[strjem]

Сейчас ситуация не была столь критична как тогда. До места зацепа - рукой подать, на дне песок а не скользкие камни, да и глубина угадывается довольно точно. Вода правда в речухе не многим отличалась по температуре от того случая, разве пару градусов плюсом и тело вряд ли сможет это оценить, но если всё сделать очень быстро, в едином порыве так сказать, то и замёрзнуть то как следует не успеешь. Притащив сухую доску принесённую весенним половодьем, что валялась в кустах ниже по течению и приготовив её как топчан для будущего одевания, Васька начал раздеваться. Солнце уже заметно припекало. Разложив вещи по отдельности так, что бы потом не вытряхивать спортивные штаны из танкового комбеза, свитер отдельно от рубашки и так далее, выжав штанину, носки и слив воду из сапога, он быстро начал заходить в реку. В место воспоминаний его накрыла реальность ощущений того давнего утра. Не смотря на казалось бы слабое течение, видимо за счёт глубины, которая доходила Ваське ровно до шеи, тело начало сильно затягивать под ель. Ситуация складывалась совсем не такой, каковой рисовалась с берега. Картина без прикрас начала приобретать всё более мрачные оттенки и тут уже помыслы о спасении приблудки уходили не то что бы на второй план, а буквально тонули в безнадёжности сложившейся опасной ситуации. Пришлось ему изо всех сил хвататься за ветки и на сколько это было возможным работая ногами, как можно быстрее выбираться из омута, пока тело не унесло под завал. Выскочив на песок, Васька запрыгал и завертелся как подраненный заяц. Любые движения давались с трудом, мышцы окоченели и отказывались двигаться. Движения и солнце дали всё таки долгожданный положительный результат, он согрелся и обтеревшись наволочкой стал одеваться. В голову всё ещё лезли бредовые идеи, про то, как можно взобраться на ель и проползти по стволу до зацепа, но вспоминая ужас холода и представляя как его голая задница и всё остальное будет ползти по еловым иглам, он отмёл эти мысли. Заприметив место, Васька задумал вернутся сюда чуть позже, через пару недель предположим и по упавшей воде попытаться отыскать блесну. Оборвав леску подлиннее он отправился к началу осыпи, на перекат. Там противоположный берег уже не был крут и выйдя по распадку на заливной луг, зашагал в сторону автобуса.
Уф, дочирикал таки....

[strjem]

КоротЕнько.....
Случилось сие действо не далее как в прошлое воскресенье. Один мой знакомый и пара дружков с которыми мы частенько рыбачим, решили выйти на "Канализационном Люке" рыбки поудить спиннингом. "Люк" стоит в одном из местных гаражных кооперативов. Ах да, что за "Канализационный Люк"? Собственно это дюралька "Прогресс", просто я не понимаю, как сия посудина умудряется оставаться на плаву при своём весе в копе с конструкционной ущербностью, вот так и прозвал. Хозяин не возражал против такого названия, вот оно и прилипло. В гараже одного из друзей находящегося по соседству, назовём его Миша, оказалась початая бутылка "Джим Бим", ну и запивон какой - никакой. Вот они и решили со вторым шарнуть по рюмахе, за рыбалку так сказать, это же прекрасный тост и не выпить за это - просто грех. Второй никогда от таких предложений не отказывался, да ещё на халяву. Он же малый не дурак, хотя и дурак не малый! Первый, Миша который, здоровенный такой детина и вполне ещё молодой. Напарник же по питью, назовём его Коля, напротив, уже не молод и не так здоров физически, хотя тоже не маленький. Третий, назовём его Славик, в пиршестве не участвовал, он был за рулём. Хотя нет, он был за двумя рулями, лодки и машины.
Начиналось всё как у всех и как всегда. За первой рюмахой пошла вторая, дабы не хромать. Потом третья, за улов. Да что тут расписывать, было бы что пить, а уж за что найдётся. Рыбалку как таковую я пропущу. Про рыбалку мне ничего не известно, как то мало об этом было информации. Хотя если честно, её, информации, не было вообще. Когда ноль семь "Джим Бим" подошёл к своему логическому концу, совершенно неожиданно выяснилось, что целая куча поводов для питья так и осталась не реализованной!
Славику сто раз повторять - зря время терять, он с первого раза уже всё понял и нёсся на всех парах которые мог выжать из чуда от ипонских производителей "Хонды". Дошли до магазика Максима, что на Ман Тесе и там в её недрах, царапнули ещё две по ноль семь, что бы две разы не плавать, ходить и бегать.
Дальше вы уже догадались..... Тосты, приколы, анекдоты и байки с прибаутками. Градус в крови повышался прямо пропорционально употреблённому. Ясен горький овощ, что тут уже не до рыбалки. Она не только отошла на второй план, а вообще из памяти испарилась в парах алкоголя. Единственным правильным решением было идти на базу. Мишу с Колей это устраивало, там и магаз есть и посидеть можно с комфортом, а уж как это устраивало рулевого, так и не передать. Ему это действие терпеть ещё в самом начале рыбалки, не выйдя из гаражей, уже надоело.
Миша всю дорогу продолжал бузить и балагурить, а Коля как то обмяк и тихонечко сломавшись пополам - уснул, короче молодость явно взяла верх над мудростью! Уже на подходе к гаражам Коля вдруг пробудился, встрепенулся, напрягся и хоть с трудом но поднявшись, начал шарить в штанах в том самом месте где находится ширинка. Что лыбитесь, всяко ведь бывает, ну припёрло человека, что тут такого? Славик сбросил ход и скорость лодки замедлилась почти до нулевой. Долго рывшись в куче подштаников и наконец найдя конец, в смысле искомое, Коля пошатываясь и еле держась на ногах начал в прямом смысле "выписывать" нечто понятное лишь ему одному на водной глади. В тот самый ответсвеннейший момент, когда ещё многое и по видимому важное нужно было написать выписыванием, Колю качнуло. Качнуло сильно, прям не по детски, баллов на шесть по шкале Рихтера и он как подкошенный вражеской пулей, не переставая при этом выписывать и обеими руками держась за свой "Паркер", упал плашмя за борт. Может оно и не было бы всё так страшно если бы он упал в воду, но он херракнулся со всей высоты своего роста дополненной высотой лодки о льдину, не то проплывающую мимо, не то мимо которой они тихонечко двигались по энерции. Льдина есесссьно вдребезги, а Коля провис, одной половиной тела за бортом, да так удачно, что часть туловища включая голову и плечи с руками которые к тому моменту всё таки выпустили "Паркер", были под водой, а вторая часть благодаря согнутым ногам оставалась в лодке, при всём - при том с этой стороны находилась и та самая дорогущяя "ручка" из которой не переставая текли "чернила". Друзья кинулись к нему на помощь, что оказалось вовсе не простым делом. На Коле оказалось одёжек больше чем юбок у цыганки. Они расстёгивались, растягивались и стягивались с завидным постоянством, но тело извлечь не удавалось, часть, за которую друзья так боролись, продолжала оставаться под водой. Удивительно, но задняя, филейная так сказать часть не подавала каких либо признаков беспокойства за голову. С не малым трудом, но после колосальных усилий самая лучшая часть где находится архиважный Колин орган - рот, в коий он не только пьёт, но и ест, оказалась в лодке. Благо гараж был уже близок, Колю удалось переодеть в сухое. Результат падения и стыковки со льдиной был налицо, хотя правильнее, на лице. Его украшало несколько порезов и уже успевших вылезти не взирая на казалось бы переохлаждение, синяков. Да и само оно приняло не токма форму и цвет, но и размер тыквы. От чего уши куда то пропали напрочь спратавшись за новоиспечённым овалом, нос стал маленьким, но широким - приплюснутым, хотя чего греха таить, просто расплющенным, а глаза приобрели томную миндалевидную хотя и сильно зауженную форму. Сразу повылезло наружу так долго и тщятельнл скрываемое ранее, древнее монголообразное родство.
Пришла его жена и уволокла столь любимое тело мужа домой. Но и тут всё пошло не так. Слава Богу, до дома они дошли без приключений, а вот дома, от тепла наверное, Колю опять качнуло. За баллы по Рихтеру сказать не могу, но они были явно не слабее чем в лодке. Не то зацепившись за что то, не то Колю просто повело, однако он со всего маха влетел уже шибко пострадавшей к тому моменту головой - тыквой в батарею. Тыква затрещала но удар сдюжила приобретя ещё парочку пробоин. Жена в последствии рассказывала, что искры летели, что феерверк! Вот тут то и случился второй казус. Коля в падении своей ручонкой пытаясь нащупать опору в воздухе, самым чудеснейшим образом снёс водяной патрубок у радиатора. Радиатор дал сильную течь. Хлынула горячая вода, Коля в болевых конвульсиях граничащих с потерей сознания после поцелуев с неодушевлённым чугуном и контакта с горячей водой, жена в панике, что делать и кого спасать, вообщем мрак. Всё это не имело бы таких сильных последствий живи они на первом этаже, а не на пятом.... А вот вода дошла до первого включительно.
На него терерь больно смотреть. Амаралка, лицо, голова, соседи, ремонт, в четверг ему ещё было плохо от выпитого. Сказал что больше не пьёт! Миша глядя на это, сказал тоже самое - ПОСМОТРИМ!
Как то так всё и было.

[Демон]

Памяти Вадима Соколова (strjem)

[ALEKS 51]

На эстонском портале striborg.ee в разделе Болтаем обо всем есть подраздел Чердачек , где Вадим публиковал свои первые рассказы.